История техники глезали

Глезаль в прошлом. А теперь углубимся в прошлое техник окрашивания, в прошлое глезалей. Поверхность всегда воспринималась как пространство для творчества, а краска — как материал для него. Примеры глезалевых покрасок можно найти в декоративной живописи Японии. В этой культуре умели ценить красоту и своеобразность неровного и неоднородного.

В Китае существовало искусство лакирования тонированными лаками. Покрытие тонированными лаками делалось с помощью техник глезали. Можно найти приемы, подобные глезалевым, и в Европе. Здесь глезаль употреблялась как способ создания специальных эффектов.

Предшественником глезали была фреска. Фреска — это роспись по сырой штукатурке. Фрески писали прозрачными красками (пигментами, растворенными в воде) в один или несколько слоев. Белила не использовались, в этом качестве выступала сама стена. Влажность штукатурки, ее неровная, слегка фактурная поверхность создавала облик, «лицо» этого вида живописи.

История глезали. Глезаль использовали с давних времен. Но раньше она не существовала в том смысле, в каком существовало искусство художественной ковки, золочения куполов, ткачества и росписи. Можно сказать, что глезаль не являлась осознанным искусством. Она была секретом, приемом работы каждого мастера или артели.

Окраску принято было делать сложной: неровной, неоднородной. Стены и вещи несли на себе живость материала — переливы, перетекания, трещинки. И вдруг в 60-е годы прошлого века все изменилось. Стало как будто пластиковым, ровным, гладким, одинаковым. И в таком целлулоидном виде покрашенные поверхности просуществовали лет тридцать. В 90-е годы всем снова захотелось увидеть стены живыми, природными, естественными. Почему? Что это: причуды моды или отражение более серьезных изменений в отношении к материалу и красоте?

Неосознанная красота. Сегодня нам нравятся старинные интерьеры. Мы наслаждаемся ощущением органичности, которое исходит от их живых, неровно покрашенных, слегка потертых стен. Но стоит спросить себя: был ли такой способ покраски воплощением замысла архитектора? Может быть, изумительная неоднородность — это следствие несовершенства материалов и технологий того времени. Возможно, человек делал красивые вещи неосознанно. Но сейчас эти поверхности привлекают нас потому, что несовершенство старинных техник чудесным образом соответствует нашим сегодняшним представлениям о красивом.

Умение ценить вещи с отпечатком времени, вещи с историей — это удел аристократов, выбор человека с хорошим вкусом. Плебеи любят все новое, «с иголочки», вызывающе противоположное визуально неидеальному миру. Далеко не все способны оценить красоту антиквариата.

Большинству недостаточно ровное и не вполне однородное, не очень упорядоченное и не совсем стерильное кажется несовершенным. Естественные неровности покраски, такие изысканные, представляются дефектами.

Тем не менее мы должны быть благодарны людям с плохим вкусом. Им мы обязаны успехами прогресса. Они всегда стремились сделать рукотворные вещи идеальными, без изъянов, ровными, гладкими. И конечно, более прочными и дешевыми.

Успехи прогресса. Стремясь добиться более совершенной окраски, люди веками накапливали технологический опыт, собирали приемы и секреты. Прогресс в этой области, несомненно, был, но он шел медленно и постепенно. Подлинная революция, настоящий прорыв произошел только в двадцатом веке, когда были изобретены новые виды красок. Это дало возможность воплотить мечту о совершенстве. Начать создавать ровные однородные покрытия. Идеальные. Но абсолютно искусственные. Совершенно неживые. 

Незамысловатое, но массовое. Господство в течение нескольких десятков лет двадцатого столетия малобюджетных интерьеров было вызвано многими причинами. В эстетическом отношении подобный стиль восходит еще к идеям Ле Корбюзье, который использовал эстетику минимализма как один из способов создания красивого.

Но сложные покраски исчезли на время не столько под влиянием высокой дизайнерской моды, сколько благодаря общей демократизации жизни. Появился массовый вкус. Вкус, который первоначально был совершенно удовлетворен тем, что предлагает лакокрасочная и обойная индустрия. Сложные покраски на несколько десятилетий уступили место гладким блестящим стенам и стенам, оклеенным обоями. В России сложная покраска, тайны и рецепты мастеров окончательно ушли в прошлое в середине минувшего века. Хотя до этого времени существовала настоящая школа со своими традициями. Последний учебник на русском языке, посвященный декоративным поверхностям, который удалось найти автору, вышел в 1953 году.

Революция - это ужасно. Пришли «пластмассовые 60-е». Сначала этот воплощенный образ будущего всем очень понравился. Понравился вид новых вещей. Но вскоре в таком жилье стало холодно и скучно. Интерьеры вдруг перестали казаться красивыми. Это было особенно ощутимо, когда речь шла не о дизайнерских образцах, а об их массовых повторениях. И уже в середине века декораторы столкнулись с последствиями исполнения своей мечты. Они получили в распоряжение целую палитру искусственных материалов. Но никто не знал, что с ними делать. Надо было научиться понимать их возможности, научиться работать с ними, формулировать свои требования к ним, изменять их. И главное — необходимо было понять, что делать с потерей естественности.

Головная боль для всех. Проблемы возникли не только в интерьер-дизайне. Они коснулись всей декоративной индустрии. Например, индустрии производства стекла. Человек начал создавать стекло с идеей добиться полного совершенства. В конце концов у него получилось абсолютно бесцветное и абсолютно прозрачное стекло. Стекло, которого не видно. В какой-то момент технология достигает совершенства. Сделанное с ее помощью идеально прозрачное стекло является воплощением этого совершенства. Но совершенное уже не кажется красивым.

В этот момент приходит понимание того, каким важным для нас является ощущение естественности. Например, естественности натуральной ткани, ее поверхности, узелков, непропрядов, дефектов окраски. Дизайнеры и технологи поняли, что перестарались в своем стремлении изгнать несовершенства из своей практики.

Это как пища. Вершиной искусства приготовления еды может быть некий продукт с идеальным балансом жиров, белков, углеводов и микроэлементов. Что-то вроде пасты для космонавтов. Но мы, скорее всего, не захотим это есть. Можно попробовать, оценить своеобразие и новизну вкуса. Можно включить новый вкус в общую палитру своего восприятия. Но этим вкусом нельзя насладиться.

Революция. Что с ней делать? Появление новых материалов было своеобразным вызовом для интерьер-дизайнеров. В ответ на него в декоративном искусстве сложилось новое отношение к естественности.

В 90-е годы в интерьер вернулись сложные покраски. Вернулась глезаль. С помощью нее декоративные поверхности снова стали живыми, теплыми, насыщенными значениями и ассоциациями. Это был осознанный выбор, а не следствие несовершенства технологий.

С 90-х годов приемы, работающие на воссоздание естественной атмосферы, стали употребляться в новом качестве. Они уравновешивали избыточное и потому 

кажущееся неживым совершенство новых материалов. Это дало возможность пользоваться плодами лакокрасочной индустрии и в то же время сохранять естественный облик вещей. И что не менее важно, это дало возможность реализовывать потребность в естественном окружении, историческое представление о красоте.

Новая естественность. Сегодня мы нуждаемся в естественности и комфорте, в натуральности и совершенстве, в традициях и прогрессе. Мы являемся потребителями вещей, которые совмещают в себе эти противоположные начала. Отвечая на наши запросы, современная индустрия и декоративное искусство по-настоящему преуспели.

Например, духи. Как правило, духи с синтетическим ароматом, с запахом неизвестно чего, непопулярны и многим кажутся неприятными. Мерой привлекательности аромата неизменно остается природа. Духи должны пахнуть, как цветы или фрукты. Но благодаря прогрессу сегодня ароматы жасмина, лимона или розы также возможно химически воссоздать, имитировать. Такие духи практичнее натуральных. Они дают возможность гораздо дольше наслаждаться любимыми природными ароматами.

Плоды прогресса уже не навязывают нам свою пластмассовую эстетику. Они не уничтожают естественность, а помогают выявлять ее новые качества. Теперь это не противостояние, а взаимодействие, сложное и взаимовыгодное.